- Регистрация
- 14.01.2025
- Сообщения
- 95
- Реакции
- 191
Кровавый исток
До чего может докатиться человек? Каждый шорох, каждая тень заставляют припадать к земле. Вынуждают сердце зайтись в бешеном ритме, истекать холодным потом, пропитавшим одежду насквозь. Стоило уйти намного дальше. К порталу на западе, или поселениям на востоке. Но побег из Линака дался невероятно тяжело. Повреждённая нога требовала лечения. Но ни зелий, ни целебной магии в экстренной ситуации не оказалось под рукой. Уже который день приходилось ютиться в холодной пещере, расположенной в склоне лощины, в тёмных лесах неподалёку от города. Если травмированная конечность не перестанет исходить на гной, если травы не помогут, эта пещера станет могилой для очередной души, погубленной этим бездушным миром.
Впрочем, возможно, голод окажется более губительным. Невозможно выжить на одних ягодах, травах, да кореньях. Но мясо достать намного сложнее. Примитивные силки, расставленные невдалеке от укрытия, не приносили пользы. День за днём оставались пусты. Словно дичи в этих лесах и не было. Светило клонилось к закату. Начинал клубиться туман, холодный и мерзкий. Обычное явление природы обостряло тревогу. Можно было поклясться, что с приходом тумана лощина наполнялась новыми незнакомыми звуками. И в ночной тиши слышались не только заунывное уханье сов и мерный плач кукушек. Но и шёпот тех, кто навсегда остался в проклятом городе.
Возможно, стоило остановиться. Присоединиться к стану мёртвых. Завершить свои мучения и доверить богам свою душу. Но жить хотелось сильнее. Инстинкты заставляли измученное тело двигаться. Искать спасения в пещере, пока в тумане не зажглись могильные блуждающие огни. Розжиг небольшого костра оказался не самым простым занятием. Сырое дерево долго не хотело разгораться. И даже в тот миг, когда пламя занялось, осталось ощущение озноба, пробирающего до костей.
В небольшой ложбинке меж камней у одной из стен пещеры скапливалась родниковая вода. Единственный источник, поддерживавший жизнь на протяжении этих долгих и мучительных дней. В нём отразилось лицо молодого, измождённого мужчины, поседевшего явно раньше своих лет. Не имеющего при себе ничего кроме разодранной одежды, ножа, обломков лука, и золочёного амулета на тонкой изящной цепи. Вода и собранные, якобы целебные, травы, которые использовались скорее суеверными бабками, позволили обработать травму. Однако, та с каждым днём выглядела всё хуже. Пожалуй, стоило решиться на переход…
Но смелая мысль сменилась паникой. У входа в пещеру послышался шорох. Судя по звуку, что–то крупное. Неужели хищники? Тогда пламя костра должно отпугнуть незваных обитателей леса. Но, что, если дым костра привлёк других людей? Тогда это может оказаться проблемой. Отбиться или спрятаться от преследователей из Линака не хватит сил. Всё, что можно предпринять, это попытаться спрятаться в тени в самом дальнем углу пещеры…
Время словно замедлилось в ожидании. В наступившей тишине было слышно лишь капли воды, падающие с потолка пещеры, да треск дерева в костре. Шорохи извне прекратились, позволяя тревога отступить. Однако, едва успокоился стук сердца, как туман у входа в пещеру уплотнился. В белёсой пелене медленно сформировалась тень, человеческий силуэт. И спустя миг пелену разорвала изящная рука. Женская фигура в изодранном платье, скользнула в лоно пещеры, испуганно озираясь по сторонам. Не найдя никого, она осторожно приблизилась к костру, и протянула к спасительному огню свои тонкие руки в надежде согреться.
Взлохмаченная грива каштановых волос, спутавшаяся, с налипшим репьём и гнилой листвой, закрывала часть лица. Однако, её было невозможно не узнать. Он знал эти волосы, цвет глаз, губы. Каждый изгиб её тела.
– Лия? Это и правда ты? – поддавшись порыву, он осторожно выбрался из своего укрытия, вперив в неё завороженный взгляд.
Голос, прозвучавший впервые за долгие дни, казался сиплым, словно чужим. Но испуг в её глазах был мимолётным, сменившись недоверием, а затем и надеждой.
– Сион? Сион! Ты жив! – воскликнула она с проступившими на глазах слезами.
Она едва бросилась вперёд, обнять того, кого знала лучше других. Но, Сион, переменившись в лице, остановил её жестом руки.
– За тобой не было хвоста? – с недоверием, спросил он.
– Конечно нет! – воскликнул женский голос с нотками лёгкой обиды. – Я прячусь лучше тебя!
Сион усмехнулся.
– Пожалуй ты права, – мужчина впервые за долгое время улыбнулся. И отметил, что вымученная улыбка вызвала тревогу на её лице.
– Сион, что с тобой случилось? – обида в её голосе сменилась дрожью. – Ты плохо выглядишь!
– Пожалуй, что так, – Сион поморщился и облокотился о камни. – Побег из города дался тяжко. Неудачное приземление с городской стены… Прости, я не смог взять тебя с тобой. Всё произошло так быстро…
Мужчина стыдливо потупил взор, одной рукой теребя амулет на своей шее. Лия грустно улыбнулась.
– Ничего страшного, – проговорила она отвернувшись. – Ведь теперь мы вместе. И всегда будем…
Она вернула взгляд на Сиона. Но… В широко распахнутых глазах отразилась не надежда, а разочарование, изумление и не понимание. Магические цепи явились словно из ниоткуда, сковав её тело. Не позволяя даже шевельнуться. Последний козырь Сиона, могущественное заклинание заточения, хранимое в амулете.
– Нет, – прошептал он. – Мы уже никогда не будем вместе.
– Сион, что ты творишь? – спросила она с дрожью и страхом в голосе. – Неужели ты разлюбил меня?
Цепочка на глазах покрывалась ржавчиной и тлела, поддерживая сковывающее заклятье. Мужчина сполз по камням, осев на землю. И невесело усмехнулся.
– Нет, – глухо ответил он. – Никогда и не любил. Ты – животное. Но лишь благодаря тебе я смог получить доступ к Орте.
Лия с неверием смотрела на Сиона. По её щеке побежала слеза. А он, тяжело отдышавшись, продолжал рвать её сердце.
– Я слегка опоздал на встречу, в ту ночь, когда накрыли ставку Чёрного Вереска, – усмехнулся Сион. – Благодаря этому, я мог бы сбежать и раствориться в толпе. Иномирец убил всех, кто мог обо мне знать. Всех, кроме тебя. Ты могла навести Орту на меня. А потому, прежде чем бежать, я сам, своими руками, убил тебя!..
Глаза девушки расширились. С ужасом в глазах она смотрела на Сиона. Однако, в глазах Сиона отражался ужас ничуть не меньший.
– А потому, спрошу лишь один раз, – прохрипел он. – Кто ты?
– Сион, я же… – пролепетала она, заикаясь от страха.
– Кто ты?! – собрав силы в кулак, рявкнул Сион. ¬
Повисла звенящая тишина. Мелкая дрожь, бившая её тело, прекратилась. А глаза стали холодны, словно лёд.
– Я знаю это, Сион, – с тоской, проговорила та, что была так похожа на Лию. – Я знала это с того самого момента, когда твой нож коснулся моей шеи. Но я должна была услышать это сама. Иначе… Иначе, я не смогла бы найти покой. Теперь и я не смогу любить тебя.
Можно было поклясться, будто на мгновение стены пещеры искривились. И в тот момент яркая вспышка на миг ослепила Сиона. Путы заточения спали, а забытый костёр постепенно начал затухать, погружая пещеру в изначальную тьму. Чем более тусклым становилось пламя, тем ближе подбирался туман, проникший в казавшееся последним островком надежды укрытие. В густой белой пелене один за другим зажигались мертвенно бледные огоньки, пробуждая шёпоты мёртвых, обличающих шпиона Чёрного Вереска в обмане, предательстве и вероломном убийстве.
В тот миг, когда его спина коснулась дальней стены пещеры, когда он понял, что отступать больше некуда, сердце зашлось в бешенном ритме. Когда ледяной туман проник под одежду и коснулся его побелевшей от страха кожи, из глотки вырвался дикий, ни с чем не сравнимый вой ужаса. Последний перед тем, как возмездие настигло Сиона Дарло, последнего из линакской ячейки Чёрного Вереска. Шпиона и наушника, собственноручно или опосредованно погубившего жизни многих невинных жителей Сферы.
Следующим днём в таверне Линака прошёл слух о том, что охотники нашли эту лощину. Вместе с отступающим перед лучами светила туманом, покинув чрево пещеры, последний раз улыбнувшись живым, Лия растворилась в воздухе, навсегда покинув Сферу. И лишь родник, полнящий камни тёплой живой кровью, да шёпота мёртвых, полнящие пещеру эхом, навсегда останутся свидетелями этой легенды.
Впрочем, возможно, голод окажется более губительным. Невозможно выжить на одних ягодах, травах, да кореньях. Но мясо достать намного сложнее. Примитивные силки, расставленные невдалеке от укрытия, не приносили пользы. День за днём оставались пусты. Словно дичи в этих лесах и не было. Светило клонилось к закату. Начинал клубиться туман, холодный и мерзкий. Обычное явление природы обостряло тревогу. Можно было поклясться, что с приходом тумана лощина наполнялась новыми незнакомыми звуками. И в ночной тиши слышались не только заунывное уханье сов и мерный плач кукушек. Но и шёпот тех, кто навсегда остался в проклятом городе.
Возможно, стоило остановиться. Присоединиться к стану мёртвых. Завершить свои мучения и доверить богам свою душу. Но жить хотелось сильнее. Инстинкты заставляли измученное тело двигаться. Искать спасения в пещере, пока в тумане не зажглись могильные блуждающие огни. Розжиг небольшого костра оказался не самым простым занятием. Сырое дерево долго не хотело разгораться. И даже в тот миг, когда пламя занялось, осталось ощущение озноба, пробирающего до костей.
В небольшой ложбинке меж камней у одной из стен пещеры скапливалась родниковая вода. Единственный источник, поддерживавший жизнь на протяжении этих долгих и мучительных дней. В нём отразилось лицо молодого, измождённого мужчины, поседевшего явно раньше своих лет. Не имеющего при себе ничего кроме разодранной одежды, ножа, обломков лука, и золочёного амулета на тонкой изящной цепи. Вода и собранные, якобы целебные, травы, которые использовались скорее суеверными бабками, позволили обработать травму. Однако, та с каждым днём выглядела всё хуже. Пожалуй, стоило решиться на переход…
Но смелая мысль сменилась паникой. У входа в пещеру послышался шорох. Судя по звуку, что–то крупное. Неужели хищники? Тогда пламя костра должно отпугнуть незваных обитателей леса. Но, что, если дым костра привлёк других людей? Тогда это может оказаться проблемой. Отбиться или спрятаться от преследователей из Линака не хватит сил. Всё, что можно предпринять, это попытаться спрятаться в тени в самом дальнем углу пещеры…
Время словно замедлилось в ожидании. В наступившей тишине было слышно лишь капли воды, падающие с потолка пещеры, да треск дерева в костре. Шорохи извне прекратились, позволяя тревога отступить. Однако, едва успокоился стук сердца, как туман у входа в пещеру уплотнился. В белёсой пелене медленно сформировалась тень, человеческий силуэт. И спустя миг пелену разорвала изящная рука. Женская фигура в изодранном платье, скользнула в лоно пещеры, испуганно озираясь по сторонам. Не найдя никого, она осторожно приблизилась к костру, и протянула к спасительному огню свои тонкие руки в надежде согреться.
Взлохмаченная грива каштановых волос, спутавшаяся, с налипшим репьём и гнилой листвой, закрывала часть лица. Однако, её было невозможно не узнать. Он знал эти волосы, цвет глаз, губы. Каждый изгиб её тела.
– Лия? Это и правда ты? – поддавшись порыву, он осторожно выбрался из своего укрытия, вперив в неё завороженный взгляд.
Голос, прозвучавший впервые за долгие дни, казался сиплым, словно чужим. Но испуг в её глазах был мимолётным, сменившись недоверием, а затем и надеждой.
– Сион? Сион! Ты жив! – воскликнула она с проступившими на глазах слезами.
Она едва бросилась вперёд, обнять того, кого знала лучше других. Но, Сион, переменившись в лице, остановил её жестом руки.
– За тобой не было хвоста? – с недоверием, спросил он.
– Конечно нет! – воскликнул женский голос с нотками лёгкой обиды. – Я прячусь лучше тебя!
Сион усмехнулся.
– Пожалуй ты права, – мужчина впервые за долгое время улыбнулся. И отметил, что вымученная улыбка вызвала тревогу на её лице.
– Сион, что с тобой случилось? – обида в её голосе сменилась дрожью. – Ты плохо выглядишь!
– Пожалуй, что так, – Сион поморщился и облокотился о камни. – Побег из города дался тяжко. Неудачное приземление с городской стены… Прости, я не смог взять тебя с тобой. Всё произошло так быстро…
Мужчина стыдливо потупил взор, одной рукой теребя амулет на своей шее. Лия грустно улыбнулась.
– Ничего страшного, – проговорила она отвернувшись. – Ведь теперь мы вместе. И всегда будем…
Она вернула взгляд на Сиона. Но… В широко распахнутых глазах отразилась не надежда, а разочарование, изумление и не понимание. Магические цепи явились словно из ниоткуда, сковав её тело. Не позволяя даже шевельнуться. Последний козырь Сиона, могущественное заклинание заточения, хранимое в амулете.
– Нет, – прошептал он. – Мы уже никогда не будем вместе.
– Сион, что ты творишь? – спросила она с дрожью и страхом в голосе. – Неужели ты разлюбил меня?
Цепочка на глазах покрывалась ржавчиной и тлела, поддерживая сковывающее заклятье. Мужчина сполз по камням, осев на землю. И невесело усмехнулся.
– Нет, – глухо ответил он. – Никогда и не любил. Ты – животное. Но лишь благодаря тебе я смог получить доступ к Орте.
Лия с неверием смотрела на Сиона. По её щеке побежала слеза. А он, тяжело отдышавшись, продолжал рвать её сердце.
– Я слегка опоздал на встречу, в ту ночь, когда накрыли ставку Чёрного Вереска, – усмехнулся Сион. – Благодаря этому, я мог бы сбежать и раствориться в толпе. Иномирец убил всех, кто мог обо мне знать. Всех, кроме тебя. Ты могла навести Орту на меня. А потому, прежде чем бежать, я сам, своими руками, убил тебя!..
Глаза девушки расширились. С ужасом в глазах она смотрела на Сиона. Однако, в глазах Сиона отражался ужас ничуть не меньший.
– А потому, спрошу лишь один раз, – прохрипел он. – Кто ты?
– Сион, я же… – пролепетала она, заикаясь от страха.
– Кто ты?! – собрав силы в кулак, рявкнул Сион. ¬
Повисла звенящая тишина. Мелкая дрожь, бившая её тело, прекратилась. А глаза стали холодны, словно лёд.
– Я знаю это, Сион, – с тоской, проговорила та, что была так похожа на Лию. – Я знала это с того самого момента, когда твой нож коснулся моей шеи. Но я должна была услышать это сама. Иначе… Иначе, я не смогла бы найти покой. Теперь и я не смогу любить тебя.
Можно было поклясться, будто на мгновение стены пещеры искривились. И в тот момент яркая вспышка на миг ослепила Сиона. Путы заточения спали, а забытый костёр постепенно начал затухать, погружая пещеру в изначальную тьму. Чем более тусклым становилось пламя, тем ближе подбирался туман, проникший в казавшееся последним островком надежды укрытие. В густой белой пелене один за другим зажигались мертвенно бледные огоньки, пробуждая шёпоты мёртвых, обличающих шпиона Чёрного Вереска в обмане, предательстве и вероломном убийстве.
В тот миг, когда его спина коснулась дальней стены пещеры, когда он понял, что отступать больше некуда, сердце зашлось в бешенном ритме. Когда ледяной туман проник под одежду и коснулся его побелевшей от страха кожи, из глотки вырвался дикий, ни с чем не сравнимый вой ужаса. Последний перед тем, как возмездие настигло Сиона Дарло, последнего из линакской ячейки Чёрного Вереска. Шпиона и наушника, собственноручно или опосредованно погубившего жизни многих невинных жителей Сферы.
Следующим днём в таверне Линака прошёл слух о том, что охотники нашли эту лощину. Вместе с отступающим перед лучами светила туманом, покинув чрево пещеры, последний раз улыбнувшись живым, Лия растворилась в воздухе, навсегда покинув Сферу. И лишь родник, полнящий камни тёплой живой кровью, да шёпота мёртвых, полнящие пещеру эхом, навсегда останутся свидетелями этой легенды.